«Преступление против человечности не имеют срока давности». Более 200 мирных жителей Новогрудчины убили фашисты во время карательных операций в годы войны

В Новогрудском районе фашистские оккупанты полностью либо частично сожгли 16 населенных пунктов (девять из них – на территории бывшего Любчанского района), во время карательных акций убили более двухсот мирных жителей. В скорбном списке – Отминово, Детомля, Молочки, Ятра, Заполье, Альховка, Пудино, Низовцы, Раховец, Бор, Куписк, Понемонь и другие.

Отминово, Детомля, Молочки. Варварин день

Для начальника отдела идеологической работы и по делам молодежи Новогрудского районного исполнительного комитета Наталии Жишко история огненной деревни Отминово – история собственная, личная и очень болезненная. Потому и связала жизнь с исторической наукой, посвятив дипломную работу истории новогрудских хатыней, потому так яростно отстаивает историческую правду и с таким трепетом относится к малой родине.

– Я родом из деревни Отминово, – рассказывает Наталия Михайловна. – Ее трагическую историю знаю и переживаю с самого детства. О войне мне много рассказывала моя покойная бабушка Алеся Александровна Жинко, которая всегда на 17 декабря пекла ритуальные булочки – вареники – и угощала всех, вспоминая о своих земляках, безвинно погибших от рук оккупантов, и сожжении целой деревни.

Из воспоминаний Алеси Жинко:

– 17 декабря 1943 года был сильный мороз. В 4 часа утра в деревне появилась зондеркоманда и стала жечь деревню. Фашисты и полицаи выгоняли людей из домов и разделяли: мужчин, у которых были лошади и подводы, – отдельно, женщин и детей – отдельно. Женщин, в том числе и меня с тремя маленькими детьми (старшему на тот момент было 5 лет), погнали в конец деревни к огромному сараю. Все уже слышали, что немцы жгут людей, и были очень напуганы: плакали, кричали, падали на колени, умоляли не убивать. Мы были уверены, что нас сожгут живьем. За себя страха не было, было страшно за детей. В сарае нас продержали до вечера и… отпустили. Что стало причиной нашего спасения, мы так и не узнали. А деревня горела до обеда следующего дня. Из 130 домов невредимыми остались два. Дым, гарь и торчащие «коміны». Куда деваться людям? Невозможно было даже вырыть землянку – земля была промерзлой. Все наши люди, а 130 дворов – это около 700 человек – остались без крова, разбрелись по соседним деревням. Зиму провели у родственников, а потом копали землянки и жили так, пока не закончилась война.

В этот же день фашисты и полицай Сымоник расстреляли семью Лаптевых за помощь партизанам. Еще в 1942 году старший сын Лаптевых Константин ушел в партизаны, был разведчиком в партизанском отряде, часто наведывался в дом родителей. Степан Лаптев не скрывал гордости за сына.

Ворвавшись к Лаптевым, каратели застрелили хозяина, штыками закололи его супругу, шестилетнюю Варю, четырехлетнюю Иру и подожгли хату. Полуторагодовалый Витя сгорел заживо. А 11-летний Аркадий, спрятавшись под печкой, успел выскочить из подожженной хаты. Они стреляли вслед ребенку, но Бог его уберег. Уцелел и Леня, который в момент расправы был у соседей.

На следующий день люди разгребли завалы и похоронили семью партизана в центре деревни (на этом месте стоит обелиск. – Прим. автора). Мальчиков-сирот опекали всем миром – сельчане, партизаны. После войны уже взрослый Аркадий жил в Минске, до последних дней приезжал на Новогрудчину в родную деревню, в школу и вспоминал те ужасы, которые пережил 11-летним ребенком. А Константин Лаптев погиб в партизанском отряде.

Сегодня в Отминово живет одна из немногих свидетелей уничтожения деревни – Валентина Ивановна Самускевич, ей 94 года. Во время огненной трагедии ей мама приказала убегать из дома, и она со своей ровесницей прятались в лесу под деревьями двое суток. Вот что запечатлела детская память:

– Мы вернулись в деревню, окутанную черным дымом. Людей нет, на месте наших хат – торчащие «коміны», а на деревьях – ничейные куры. Я не знала, живы ли моя мама, отец, хотелось схватить курицу и согреть. 

– Такая же участь в тот день постигла соседние деревни Детомля, Молочки, близлежащие хутора, – рассказывает Наталия Жишко. – Это были лесные партизанские принеманские деревни, сельчане поддерживали партизан, кормили их и укрывали. Очевидно, что немцы совместно с полицаями провели образцово-показательную акцию в назидание соседям. 

Сделав свое черное дело в Отминово, в семь утра каратели вместе с полицаем Сымоником были уже в Детомле. Действовали по тому же сценарию: добро, скот, еду – на подводы и на Вселюб, где стоял немецкий гарнизон, людей – на улицу, хаты – в огонь. В огне уничтожили 72 двора. В деревне Молочки сожгли 20 дворов. Молодежь и подростков отнимали из семей и вывозили на принудительные работы в Германию. С трех деревень в фашистское рабство угнали порядка шестнадцати человек.

Старожилы рассказывали, что люди, оставшись без крова над головой, какое-то время с детками жили в печах от «цагельні» – заводика по производству кирпича, что стоял за деревней. Рубили деревья, секли дрова, прогревали печи и спасались в них.

– А как только в 1944 году Красная Армия освободила Новогрудок, парни вылезли из этих печей, взяли оружие и ушли воевать, – продолжает Наталия Жишко. – Житель Детомли Иван Лапоть, к примеру, дошел до Кенигсберга, был ранен, но, вернувшись с войны, строил, строил, строил… Он выжил всем смертям назло и вместе с такими же парнями отстраивал дома, сожженные на его глазах в 1943-м. Это было главной целью его жизни. Причем строили не только себе, но и помогали соседям. Поколение настоящих героев, сильных духом и телом.

В отместку за фашистские карательные акции партизаны через несколько дней разгромили немецкие гарнизоны во Вселюбе, Вересково, Бачино, Любче и других местах. А когда пришла Красная Армия, многие влились в ее ряды и освобождали Европу от нацизма.

Партизанское движение на Новогрудчине, к слову, организовалось с первых дней войны, т.к. на первом этапе Великой Отечественной одиннадцать дивизий попали в Новогрудский котел, который дал возможность задержать 25 немецких дивизий до августа 1941 года, но стал огромной трагедией для советских солдат. Участь окруженцев была трагичной: лишь маленькая их толика смогла пробиться на восток и присоединиться к действующей армии, часть полегла на новогрудской земле, часть ушла в леса. Именно эти люди были в числе организаторов партизанского сопротивления в лесах Новогрудчины.

– Если история Родины начинается с твоей маленькой деревеньки, твоей улицы, дома, твоей семьи, ты совсем другой человек, – философствует Наталия Жишко. – Для меня нет такого понятия – трагедия одного человека и трагедия народа. У каждого своя Хатынь, и каждому болит свое. А из этих болей складывается общее, огромное горе. Вот почему преступления против человечества не имеют срока давности, а колокола Хатыни так гулко отзываются в каждом сердце.

Белые пятна истории

В Ольховке – деревне на берегу Немана – бомбили переправу в первые дни войны, из 89 домов сгорели 54. А войдя в деревню, фашисты расстреляли семью, которая пряталась во ржи. Расстреливали семьи в Куписке, Боре, Сланево, Осташино.

Жительница деревни Ятра Екатерина Филиппович и сегодня помнит тот день, когда фашисты убили ее отца Елисея Коршуна, который был коммунистом и помогал советским солдатам. С болью вспоминает и о событиях 1943 года, когда немцы сожгли деревню. Благодаря партизанам, которые предупредили, что к Ятре направляются каратели, местные жители спаслись, а от деревни почти ничего не осталось.

Из воспоминаний учительницы Галины Веленды (книга «Память» Новогрудского района):

– Шел 1942 год. В деревню Осташино ворвался карательный отряд с полицаями. Они появлялись часто и прежде, но в этот раз были особенно злобные. Каратели окружили деревню и начали сгонять сельчан. Некоторых арестовывали и отправляли в Негневичи. Плач людей был слышен даже в Новоселках… Моя мама догнала меня с узелком, ей хотелось передать его дяде Мише, но ее не пустили. Фашисты еще схватили из нашей деревни троих человек, которых повезли в Негневичи. Пока мама и бабушка добежали до Негневичей, дядю Мишу расстреляли вместе с другими сельчанами. Над убитыми горько плакали их матери, сестры, братья. На месте расстрела выкопали широкую и глубокую яму, где похоронили 47 мирных граждан.

В 1943 году на хуторе недалеко от деревни Ретемля полицаи сожгли семью кузнеца, которая приютила раненого партизана. Кто-то выследил их и донес. Их дочь осталась жива, ночевала у соседей… Когда уничтожали деревню Понемонь, фашистские нелюди разорвали на части тело младенца – Ниночки Монич и оставили умирать. Об этом рассказала ныне живущая Галина Давидович, которая запомнила рассказы старожилов-свидетелей расправы…

– С первых дней оккупации началось уничтожение мирного населения, в первую очередь – евреев, – рассказывает директор Новогрудской школы-интерната краевед Олег Аникевич. – На территории Новогрудка было создано несколько гетто, в которых собрали население города, Кореличей и близлежащих местечек. Досталось и нашим деревням. Принято считать, что жестокость оккупантов была вызвана действиями партизан. Но я позволю напомнить, что фашисты, придя на нашу землю, поставили перед собой одну цель – оставить 25 процентов населения для обслуживания немецких господ, остальных – уничтожить, расчистить территорию для немецких переселенцев. 

Новогрудчина выделяется из других регионов Гродненской области и тем, что на территории действовали не только советские партизаны, но и новогрудская округа Армии Крайовой, которая преследовала свои цели – борьбу с немцами и восстановление польских территорий «от моря до моря», еврейские партизанские отряды, казаки. Немецкий оккупационный режим обнажил проблему коллаборационизма: немало местных пошли на службу к фашистам или в партизаны АК. Полицейские гарнизоны стояли в Новогрудке, Любче, Вересково, Негневичах, Щорсах, Куписке. В 1943–1944 годах немцы перевели сюда казаков, которых расселили по деревням.

– Летом 1943 оккупанты провели одну из самых кровавых военных операций по уничтожению партизан «Готберг», – рассказывает Олег Аникевич. – Операцией руководил бригаденфюрер Курт фон Готберг, штаб операции расположился в Новогрудке. Вместе с начальником СС и полиции Эрих фон дем Бах-Зелевским на небольшом участке нашей территории за несколько месяцев было уничтожено огромное количество населенных пунктов. По официальным данным – 16, но есть цифры 23, 29 и даже 36. На момент составления книги «Память» принято было считать сожженными те деревни, которые сгорели дотла. Но были населенные пункты, в которых было сожжено несколько домов. 

Вместе с немцами деревни жгли свои же граждане – предатели, которые служили немцам: 36-й эстонский батальон, 118-й полицейский батальон, зондер-батальон СС Дирлевангера, эскадрон Бориса Рагули, созданный в октябре 1943-го. Фашисты делали это намеренно: им было важно запятнать, «повязать» предателей кровью своих сородичей-земляков.

Из воспоминаний Валентина Тавлая, связного партизанского отряда имени Котовского бригады имени Дзержинского:

– Насилие было системой управления немцев. Все мероприятия сопровождались актами насилия, направленного против населения. Удары обрушивались на целые группы людей – коммунистов, комсомольцев, советский актив, национальные группы (евреев), удары по целым селениям и местностям: за действия партизан, невыполнение поставок или повинностей – всех фактов не перечесть – они были повседневными.

Первый случай расстрела за связь с партизанами относится к марту 1942 года, были расстреляны 4 человека: Иван и Николай Лейтаровы из д. Бочковичи, Венедикт и Владимир Стомы из деревни Драчилово. Об их расстреле было опубликовано специальное объявление 9 марта 1942 года, подписанное комендантом Мартаном и комиссаром округа Траубэ. Свирепая волна прокатилась летом 1942 года. За обстрел автоколонны на шоссе Барановичи – Новогрудок были уничтожены деревни около озера Свитязь (Каменный Брод, Бельчицы, Ятвезь), население частью расстреляно на месте, частью перевезено в Новогрудок и после пыток расстреляно «за кошарами», за военным городком.

В июле 1942 года был сожжен хутор, расстреляна и сожжена семья Иосифа Гурина в деревне Мачища, в том числе двое маленьких детей. Хозяйка Мария Гурина случайно осталась в живых, хоть была прострелена и лежала в горящей соломе в гумне. Причина убийства – мнимая связь с партизанами, подозрение, что за дочкой ухаживал скрывающийся «восточник», который фактически избегал как полиции, так и партизан.

Вторая жаркая волна расстрелов, поджогов и особенно массового карательного вывоза относилась к июлю 1943 года и происходила во время «усмирительной кампании» по окружению партизан в Налибокской пуще с участием более 50 тысяч войск, танков и самолетов. В военном отношении операция провалилась, но оставила тяжелый след в сожжении деревень, особенно по ту сторону Немана, в убитых и угнанных на работы в Германию.

В последние месяцы войны на Новогрудчине свирепствовал казачий террор и грабеж, сопровождавшийся вывозом целых деревень. Арестованных и переданных в руки СД зачастую расстреливали, а еще чаще – сжигали. В мае немцы сожгли 40 арестованных, в том числе председателя колхоза «17 Сентября» в деревне Огородники Волковичского сельсовета. Перед отступлением, очищая тюрьму, убили и сожгли 150 (!) арестованных мирных жителей.

Рассказывая о Новогрудчине в годы Великой Отечественной, нельзя не вспомнить о подвиге одиннадцати католических сестер-назаретянок из Фарного костела Преображения Господня, которые пошли на добровольную смерть, отдав свои жизни в обмен на жизнь 120 новогрудчан, арестованных и осужденных к расстрелу (смертельное наказание было заменено на работы в Германии). В марте 2000 года католическая церковь причислила расстрелянных сестер к лику святых.

– Работа по установлению фактов геноцида белорусского народа во время Великой Отечественной войны продолжается, – отмечает прокурор Новогрудского района Александр Шляжко. – Тема уничтожения мирного населения на Новогрудчине требует дополнительного исследования. Кроме известных массовых уничтожений и захоронений, обнаружены захоронения не паспортизированные, например, захоронение вблизи деревни Новые Лагодки, начата работа по их изучению и паспортизации. Есть также вопросы и по гетто. Наша задача – в Год исторической памяти совместно с историками, краеведами, общественностью раскрыть все белые пятна истории. У преступлений срока давности нет.

Патриотизм – это про свое

В прошлом году учащиеся Новогрудского аграрного колледжа приняли активное участие в патриотическом проекте «Незабытые сестры Хатыни Новогрудчины». Ребята и их педагоги побывали в поисковой экспедиции в каждой полностью либо частично сожженной деревне, записали воспоминания очевидцев и старожилов. У памятника погибшим землякам в Куписке в знак скорби о погибших в пламени войны зажгли 16 лампад памяти.

– Ребята не только изучали опубликованные материалы, но и встречались с очевидцами тех трагических событий, их потомками, делали видеозаписи воспоминаний, изучали документальные материалы, – рассказывает Наталия Жишко. – Все они доступны для просмотра на сайте учреждения образования. Участники проекта создают google-карту мест захоронений, разрабатывают собственный туристический маршрут «Незабытые сестры Хатыни». 

В каждой из 16 сожженных во время войны деревень благодаря поддержке райисполкома появятся информационные стенды с QR-кодами. Воспользовавшись QR-кодом, можно получить исчерпывающую онлайн-информацию о судьбе населенных пунктов, человеческих жертвах.

– Никогда не думал, что на Новогрудчине столько деревень повторили судьбу Хатыни, – делится участник проекта Андрей Яковчик. – Участие в проекте помогло мне больше узнать о событиях, происходивших в годы войны в нашем районе, понять, какие страдания пережили люди военного поколения. Мы должны помнить о тех, кто погиб, кто ценой своей жизни завоевал для нас мир, и заботиться о людях старшего поколения, которые пережили тяжелые послевоенные годы.

Память о минувшей войне живет в мирных акциях, многочисленных патриотических мероприятиях. В Новогрудском историко-краеведческом музее создана постоянно действующая экспозиция «Музей еврейского сопротивления», которая рассказывает о трагедии новогрудских евреев, о беспрецедентном сопротивлении нацистам тех, кто остался в живых после четырех акций уничтожения. Молодежь продолжает волонтерскую работу по благоустройству и наведению порядка на территории памятников и братских могил мирных жителей и советских солдат, павших в годы Великой Отечественной войны, а также поиску мест захоронений и установлению имен погибших.

Ко Дню Победы школьники района создают деревню Памяти – макеты сожженных деревень Новогрудчины. Кропотливо складывая хатки, мальчишки и девчонки думают о тех, кто там жил, любил, мечтал и в одночасье лишился всего из-за захватчиков, пришедших на нашу землю. И как важно быть сильными, чтобы защищать свое и не претендовать на чужое.